Посвящается моей бабушке Оле, которая недавно покинула этот мир, и всем бабушкам на свете.

Хозяйственный инвентарь обитал в сарае. Там были лопаты и грабли, ведра и метлы, котлы и коромысла – много всего. Днем все отправлялись на работы, а вечером, когда сарай закрывали, между обитателями начинались тихие неспешные разговоры.

Корзинка в разговорах старалась помалкивать. Она была уже старенькая, потемневшая от времени, в некоторых местах прутики стали тонкими и хрупкими, между ними возникли щели, а в на донышке, слева, вообще лопнули, и образовалась дырка. Корзинка очень стеснялась и поэтому не высовывалась. Но совсем незаметной оставаться не удавалось, и иной раз ей приходилось выслушивать обидные вещи.

- Ох, и поработали мы сегодня! – горделиво начинали Грабли. – Сенокос, знаете ли,  горячая пора! Сено ворочать – это как на передовой! Страда, понимать надо!

- А я целый день удобрение перетаскивала, – важно включалась Лопата. – Тоже вам не фунт изюму. Один запах чего стоит!!! Вредное производство!

- А мы воду носили, и в баню, и в огород! – начинали звенеть сияющие новенькие Ведра.

- Много бы вы без меня наносили… – ворчало старое, но крепкое Коромысло, помнившее еще бабушку хозяйки. – Пустозвоны…

- А Корзинка у нас что делала? – осведомлялась Большая Дворовая Метла, сплетница и интриганка.

- Я переносила огурцы, – еле слышно отвечала Корзинка.

- Ой, ой! Переносила она! – тут же насмешливо подпрыгивала Метла. – Да из тебя уже все сыплется! Сама видела, как маленький огурчик выскочил – и между грядками спрятался. Хозяйка не заметила, а все ты виновата!!!

- Конечно, ей уже в обед сто лет, – замечали Грабли. – В таком возрасте пора на покой. Толку мало!

- Ну, это смотря из какого материала ты скроен! – возражало Коромысло. – Вот я с годами только крепчаю. А всяких лопат-ведер на моей памяти ух сколько сменилось, всех и не упомнишь!

Корзинка только вздыхала и отмалчивалась. Она и сама осознавала, что уже старенькая, и толку с нее все меньше и меньше. Она хорошо знала, что рано или поздно выходит срок любой вещи, и ее служение Хозяйке закончится. Но пока она могла что-то делать и в чем-то участвовать, она тихо радовалась. Она очень любила своих Хозяев и хотела только одного – быть полезной.

- На свалку, на свалку! – заверещали брезентовые рукавицы, в которых Хозяин занимался мусоропогрузочными работами.

- Изрубить в муку! – решительно высказался Топор.

Корзинка не обижалась: она повидала многое и знала, что каждый видит действительность в соответствии со своими жизненными принципами и предназначением. Положено топору рубить – он только об этом и думает. Привыкли рукавицы к мусору – ну что с них взять? В общем, Корзинка принимала всех такими, какие они есть. Хотя слушать такие вещи о себе было, конечно, не особо приятно.

А однажды вездесущая Метла принесла новость:  Хозяева решили разобраться в сарае, выкинуть все старье и навести порядок.

- Ну, Корзинка, готовься, – зловеще пообещали Вилы. – Будет тебе кирдык. Ты-то уже на ладан дышишь, ни на что не годишься.

- Ага, видела я, как она вчера цветы носила.  Земля снизу так и сыплется! Вместе с семенами, – захихикала Лопата. – Никудышная корзинка, явно подлежит списанию!

А потом пришли хозяева и действительно стали чистить сарай. Дошла очередь и до Корзинки.

- А эта старушка тебе нужна? – спросил Хозяин, протягивая Корзинку Хозяйке.

- Ой, это моя любимая корзиночка, – заулыбалась Хозяйка. – Уже старенькая, и возраст у нее ого-го какой, но вот выбросить рука не поднимается. Я с ней еще девчонкой по грибы да по ягоды ходила.  А потом как славно она послужила!!! Сколько у меня с ней приятных воспоминаний связано!

- Но она же вот и прохудилась уже? – заметил Хозяин.

- Ага! Знаешь, как иногда забавно получается? Несу в ней что-нибудь, а оно – раз! – и выпадет. И потом у меня гортензии вырастают между укропными грядками, а морковка – вдруг среди левкоев вылезет. И костяника возле бани – это ее работа. А я веселюсь, это же так необычно! Ну как же я с такой старушкой-веселушкой расстанусь?

- Ох уж и веселья-то, когда все не на своих местах! – подивился Хозяин.

- А какая радость, если все изо дня в день одинаково? – не согласилась Хозяйка. – А еще… Ты знаешь, эта старенькая корзинка очень мудрая! Я с ней порою советуюсь. Если сомневаюсь, не знаю, как поступить – я ее спрашиваю. И знаешь, мне кажется, что корзинка мне мудрые решения подсказывает! Нет, правда!!!

- А знаешь что? – вдруг придумал Хозяин. – Если тебе твоя корзинка так дорога, давай мы ее на легкую работу определим? Ну, как заслуженную пенсионерку!

- Это как же? – заинтересовалась Хозяйка, прижимая к животу свою любимую корзинку.

- А вот скоро у нашей кошечки потомство ожидается. Давай мы в корзинку мягких тряпочек постелем, и пусть там наша Муська со своим выводком обитает.

- Ой, здорово! – обрадовалась Хозяйка. – Как ты до этого додумался?

- Сам не знаю. Может, корзинка твоя надоумила?

- Очень может быть! Она такая… Хорошо, что ты так придумал. Конечно, возьмем ее в дом! От этой старушки теплом веет…

И Корзинку унесли с собой. А остальные еле-еле дождались, когда сарай закроют на ночь.  Вечером сарай просто гудел, как растревоженный улей.

- Подумать только!!! Взяли в дом!!! – возмущалась Совковая Лопата. – Меня вот ни разу в дом не брали, хотя я тружусь, как ломовая лошадь. Несправедливо!!!

- А нас брали, а нас брали! – изо всех сил бренчали ведра. – А мы-то в дом вхожи!

- Не больно-то хвастайтесь, может, пару раз в сенях и были, – осадили их Грабли. – В доме свои ведра есть, чистые!

- Нет, но Корзинка-то!  Смотрите, как втерлась в доверие! – подрагивала в праведном гневе Метла. – Ее уже на свалке заждались, а она… На пенсию! Ну надо же! Старая, дырявая… За что ей такое счастье?

- Может быть, потому что она все больше молчала? Не помню, чтобы оно о ком-то слово плохое сказала, – припомнило Коромысло.

- А еще добрая была, жалела нас, и советы давала, если спросишь, – подхватили Рукавицы.

- Ага, она была работящая и невредная,  – согласились Вилы. – Чего уж там говорить, трудилась себе тихо, никогда не жаловалась, никому не завидовала…

- В общем, повезло! – завистливо сказала Метла и спряталась в углу – переживать.

… А дома в старой корзинке, помытой и просушенной, уже с довольным мурчанием  обосновалась  кошка Мурка, и Хозяйка с улыбкой смотрела на корзинку, которая, казалось, распространяла вокруг себя мягкий уютный свет, и от него на душе тоже становилось радостно и светло.

Автор: Эльфика